Концепция ESG, прорастающая больше 10 лет, уже накопила статистику для критики
ESG: между коммунизмом и экономическим харрасментом
В фильме «Игры разума» есть любопытная сцена: главный герой объясняет друзьям, почему экономический подход Адама Смита устарел. Он говорит о том, что конкуренция делает сильнее всю группу и каждого игрока в отдельности, но это правда лишь отчасти. На самом деле, если каждый член группы будет делать то, что лучше для группы в целом, то он получит оптимально выгодный результат и для себя, который, возможно, будет не самым ярким, но лишенным рисков. Если разобраться в теме ESG, то становится понятно, о чем говорит Джон Нэш — нобелевский лауреат, прообраз голливудского персонажа.
Stakeholder capitalism, или капитализм заинтересованных сторон — это система, в которой корпорации ориентированы на обслуживание интересов всех стейкхолдеров. Среди них — клиенты, поставщики, сотрудники, акционеры и местные сообщества. В рамках этой системы цель компании состоит в создании долгосрочной стоимости, а не в максимизации прибыли и повышении акционерной стоимости за счет других стейкхолдеров. Сторонники подхода считают, что служение всем заинтересованным сторонам, а не только акционерам, необходимо для долгосрочного успеха любого бизнеса.
Юбилейное и почтенное по возрасту 50-е собрание Всемирного экономического форума (ВЭФ) в Давосе было посвящено капитализму заинтересованных сторон, а центральной темой обсуждения стало внедрение новой экономической парадигмы «Заинтересованные стороны за сплоченный и устойчивый мир». Эксперты говорили о том, что бизнес должен учитывать интересы всех стейкхолдеров и заботиться об экономической и ресурсной повестке дня не менее, а возможно и более, чем о прибыли и дивидендах.
С понятием Stakeholder capitalism тесно связана концепция ESG. Environmental, Social and Corporate Governance — три важных блока, которые в совокупности представляют спектр характеристик управления компанией, при котором достигается вовлечение предприятия в решение экологических, социальных и управленческих проблем. В действительности четкого деления, что включается в каждую из букв, нет пока ни в одной стране мира. Но есть пересечения, с которыми все согласны. И если о первых двух блоках мы находим в России много информации, то о последнем блоке говорят совсем немного.
часть 1
Критика ESG
В России ESG восприняли как уже знакомую российскому уху концепцию социальной ответственности, не связанную напрямую со сменой экономической парадигмы. Крупные корпорации такую параллель проводят, а собственники средних и малых компаний прямой взаимосвязи между ESG и прибылью не видят. Инвесторы же говорят о переоцененности факторов ESG и о создании несуществующей стоимости с помощью социально одобряемых пассов.
В Европе, где концепция ESG прорастает более 10 лет, уже накоплена статистика, которая позволяет экспертам критиковать систему. Первый пул критики касается системы ESG-рейтингов, в которых лидерами становятся предприятия, далекие по сути деятельности от идеалов ESG. Иными словами, если дивиденды от продажи оружия или сигарет приносят прибыль, то эти компании будут тратить больше на социально значимые перспективы. Малые предприятия априори лишены высоких позиций в таких рейтингах.
Второй момент связан с тем, что осознанность должна быть делом добровольным. Экономист Брэдфорд Корнелл в статье, опубликованной в зимнем выпуске Journal of Wealth Management за 2020 год, сделал попытку перенести понятие «добродетель» из философской области в бухгалтерский баланс.
“
Анализ показал, что эмпирические доказательства положительной экономической отдачи от ESG в лучшем случае слабы, а в худшем — искусственно приведены в соответствие.
Financial Times приводит фрагмент выступления Гэри Генслера, председателя Комиссии по ценным бумагам и биржам США, перед Конгрессом: «Я не встречал обстоятельств, при которых объединение анализа E, S и G вместе по широкому кругу компаний, например, с „рейтингом“ или „баллом“, особенно с одним рейтингом или баллом, способствовало бы значимому инвестиционному анализу, который не был чрезмерно всеобъемлющим и неточным».
Увеличение расходов компании на следование ESG-повестке приведет к удорожанию продукции в целом, а также может стать еще одним шагом, делающим монополию социально одобряемой. Есть и дополнительный риск — санкционный. На основе повестки можно обвинить любую компанию и любого собственника в неэтичной деятельности. Противники ESG говорят, что скоро мы увидим на мировом уровне прецеденты, аналогичные травле Харви Вайнштейна, только в бизнес-среде.
часть 2
Инвестиции и ESG
Быстрое внедрение стратегии, ориентированной на ESG, создало странную дилемму в инвестиционной индустрии: создав глобальный рынок стоимостью 35 трлн долларов, сторонники ESG находятся в ироничной позиции, оправдывая свои обещания постфактум. В результате даже базовое определение ESG пока не структурировано: правила и положения, регулирующие деятельность ESG, в значительной степени находятся на стадии разработки. Стандарты различаются по методам и целям, данные и оценки противоречивы.
Есть в экономическом профиле системы ESG и два других интересных понятия: социально ответственное инвестирование (SRI) и импакт-инвестирование (Impact Investing) — понятия похоже по форме, но разные по сути.
Социально ответственное инвестирование включает отказ от вложений в компании, которые производят или продают вызывающие зависимость вещества (например, алкоголь, азартные игры и табак) или другие продукты «сложной» категории. Предпочтение отдается в пользу компаний, которые ориентированы на социальную справедливость, экологическую устойчивость и развитие чистых источников энергии.
В отличие от анализа ESG, который формирует оценки, SRI использует факторы ESG для применения негативных или позитивных фильтров к инвестированию. Социально и экологически ответственные методы, как правило, привлекают влиятельных инвесторов, а это означает, что компании могут получить финансовую выгоду от принятия социально ответственных практик.
“
В отличие от анализа ESG, который формирует оценки, SRI использует факторы ESG для применения негативных или позитивных фильтров к инвестированию.
Одним из положительных примеров SRI является инвестирование в сообщества, которые на полученные деньги оказывают адресную помощь — от защиты прав пациентов и поддержки отраслевых объединений до культурных проектов по сохранению мирового наследия. Цель состоит в том, чтобы уменьшить зависимость сообщества от государственной помощи, что, в свою очередь, положительно влияет на экономику страны.
Импакт-инвестирование определяет цель, отличную от прибыли, например, это инвестиции в чистую энергию, образование или развитие R&D-сектора. Его цель — снизить негативное влияние деловой активности на социальную среду. Импакт-инвестирование привлекает в основном молодое поколение, поэтому тенденция, вероятно, будет расширяться по мере увеличения инвесторами влияния на рынке. Но есть риск, что социальная ценность может изменить полюс значимости: так, если раньше завоевывать женщин было признаком силы и харизмы, то сейчас такое поведение — это харассмент.
часть 3
Защита прав бенефициаров и капитала
Встает вопрос: кто должен определять меру социальной ответственности компании — собственник или совет директоров. Нынешний период развития ESG похож на большой антропологический эксперимент с экономическими лабораторными исследованиями. В пандемию разные страны применяли различные экономические стратегии: где-то бизнес дотировали, и он не закрылся как неконкурентный, где-то всю социальную ответственность перекладывали на плечи бизнеса, и часть компаний ушла с рынка, а часть — усилилась. Но один тренд наметился везде — децентрализация ответственности.
Государственный сектор больше не может отвечать в полной мере по социальным обязательствам, и они переходят в коммерческий сектор. Главным становится развитие отрасли в целом и вклад компании в формирование социально-экономической среды. В связи с этим снова поднимается вопрос о защите капитала и того малого процента собственников и акционеров, которые способны бесперебойно генерировать прибыль и платить налоги, будучи не слишком зависимыми от государственной поддержки и при этом достаточно управляемыми.
“
Хотя образ капиталиста никогда и нигде не был привлекательным, он становится еще большей мишенью для общественного мнения.
Многие из целей ESG противоречивы и далеко не универсальны. Например, ожидание того, что все работодатели включат аборт в медицинское страхование, оскорбило бы религиозно настроенных акционеров. Требование положить конец детскому труду на международном уровне может вынудить людей в развивающихся странах попасть в более опасные условия жизни.
Мнения разделились, и одни рассматривают ответственное инвестирование как завуалированный коммунизм или благонамеренную, но ошибочную филантропию, которая может снизить финансовую отдачу. Есть и те, кто видит в ESG волка в овечьей шкуре — циничную уловку хищных капиталистов, чтобы назвать фонд зеленым и взимать за него более высокую плату.
Какой оборот ESG-повестка примет в России, пока не понятно. Возможно, именно в нашей стране, где капитализм в полной мере еще не сформировался как система ценностей, а меценатство еще не обрело форму осознанного движения, ESG-повестку смогут принять как социальное благо, без оглядки на финансовые показатели.
Верно и то, что в неопределенном будущем общественное благо и финансовые интересы должны совпасть. На планете, ставшей непригодной для жизни из-за изменения климата, не будет никакой отдачи от инвестиций. Но такая ситуация находится далеко за пределами горизонта планирования любой корпорации и инвестора, который в среднем осуществляет вложения сроком в 20 лет.
