— Когда оглядываешься на первый квартал 2020 года, возникает ощущение, что с начала года прошла целая вечность. Столько событий на единицу времени! Даже за последние два месяца — март-апрель — мир изменился до неузнаваемости. Изменились мысли потребителя. Значит, изменились подходы к ведению бизнеса. Нам не привыкать к кризисам. 1998 год, 2008 год. И сейчас мы сталкиваемся с тем, что рынок меняется. Ключевое слово — «неопределенность». А неопределенность — это всегда сложно. Сейчас прогноз на рост экономики в 2020 году отрицательный. За I квартал 2020 года Китай снизил свой ВВП на 7%. А поскольку Китай — один из основных потребителей нефти, то, если он не восстановит потребление, с ценами на нефть продолжится та же тенденция, которую мы наблюдаем сейчас, когда даже 40 долларов за баррель можно считать хорошей ценой. При цене 20 долларов за баррель поступление денег в экономику будет очень слабое.

Информационный шум по коронавирусу влияет на поведение потребителей — оно становится непредсказуемым. Более 6% россиян потеряли работу. Число безработных в ближайшей перспективе в России увеличится с 2,5 до 8 млн человек. Это не может не сказаться на потреблении и на процессах выбора товаров потребителями. В том числе и на фармрынке. Розничная торговля входит в список отраслей, которые пострадали от кризиса сильнее всего. Индекс оборота розничной торговли сейчас составляет 3,7%. Это данные Роскомстата за первые два месяца 2020 года. Но теперь, в наших нынешних обстоятельствах, мы говорим, что начало года было очень положительным. Были надежды, что рынки будут развиваться. Сейчас данные могут сильно меняться.

Что касается конкретных сегментов. Выросли ниши, которые работают в интернете. Онлайн-заказы и доставка ЛП — 809% роста. Продукты питания онлайн-заказы — 525% рост. Прирост розничного аптечного рынка составил 25% к I кварталу 2019 года. Давно мы не видели таких хороших новостей. Потребление Л П в упаковках выросло на 13,2%. Январь 2020 года не показывал особых цифр прироста. Февраль начал подрастать — росла заболеваемость ОРВИ. А март — рванул. Основной рост аптечных продаж пришелся на «предкарантинные дни». Я не припомню, когда один месяц увеличивал продажи: 46% в рублях и 35% в упаковках.

Что касается развития ситуации, очевидно — падение спроса в апреле, мае и июне. Это приведет к плачевным последствиям для аптечного рынка. Видимо, часть аптек закроется. Если говорить о долгосрочной перспективе, по прогнозам COVID-19 никуда не денется за лето, будет вторая волна, подъем уровня заболеваемости и ОРВИ, и гриппом, и все эти факторы повлекут за собой рост потребления лекарственных препаратов. ОРВИ всегда выступает драйвером в росте показателей заболеваемости, в росте обострения хронических болезней. Поэтому в пиковые периоды по ОРВИ и гриппу поднимаются продажи не только противопростудных и противовирусных препаратов, но и другие сегменты растут тоже. Нынешняя ситуация очень непроста для аптек. Покупательная способность населения снижается. Соответственно, растет конкуренция между аптеками. Плюс дистанционная торговля ЛП — при том, что она не станет драйвером, но определенный негатив в ситуацию на рынке внесет.

К концу 2020 года фармрынком будет двигать инфляция. Она станет определяющим фактором. Рынок будет расти в рублях. С 16 марта нами отмечен взрывной рост индекса инфляции — с 1,9 до 4,5%. В 2019 — 1,8%. И это ещё только начало. Меняется стоимость субстанций. Лекарственные препараты, которые не входят в ЖНВЛП, будут расти в цене. С начала 2020 наивысшая инфляция была зафиксирована на такие ЛП, как асептолин (89%), хлоргексидин (28%), местамидин (20%). Основной вклад в рост рынка внесли препараты пищеварительного тракта и сердечно-сосудистых заболеваний. На 87% взлетели противомикробные препараты. Объяснение простое — люди скупали эти препараты в надежде, что они могут помочь при лечении ОРВИ и COVID-19.

Рынок в деньгах растет за счет не-ЖНВЛП. В рублях прирост не-ЖНВЛП намного превышает аналогичный прирост ЖНВЛП. На препараты из списка ЖНВЛП инфляция была в пределах 3%, на не-ЖНВЛП — порядка 5,3%. Наивысшая инфляция наблюдается на самые дешевые препараты — в сегменте до 50 рублей вне ЖНВЛП инфляция составила порядка 12%.

— На мой взгляд, одним из наиболее актуальных вопросов аптечного рынка остается несоответствие кодов экономической деятельности для аптек. Эта проблема во многом будет определять и перспективы развития рынка.

В Советском Союзе и больницы, и аптечные предприятия входили в структуру системы здравоохранения. Аптеки строились с большими площадями, так как была широко распространена практика производственных аптек, изготавливающих препараты по рецептам врачей. Количество аптек было пропорционально численности населения.

С приходом рыночной экономики произошла парадоксальная вещь: больницы остались в системе здравоохранения, а аптеки бросили на произвол судьбы. Часть из них осталась в государственном ведении — МУПы, ГУПы, которым предложили три формы собственности: АО, госпредприятие и долевой выкуп — часть у акционеров и часть у региональной власти (именно так произошло, например, в Москве). И одновременно стали появляться частные аптеки. Но тогда ещё, в начале 1990-х годов не было крупных сетей, аптеки представляли собой независимые организации. Они создавались людьми, которые — в новых экономических условиях — пришли в этот бизнес из других сфер деятельности. Кто-то из них впоследствии вырос в небольшие сети, у кого-то так и остались 1−3 аптеки. Потом, по аналогии с ритейлом, стали появляться крупные аптечные сети, как правило, у крупных дистрибьюторов. Например, у «Протека» — «Ригла». Или сеть «36.6», созданная людьми, работавшими в фармдистрибьюторской компании «Время». Яркий пример аптечной сети, которая начиналась как небольшой семейный бизнес, — компания «Неофарм».

В настоящее время в Общероссийском классификаторе видов экономической деятельности (ОКВЭД) аптечные организации относятся исключительно к розничной торговле лекарственными средствами (код 47.73 ОКВЭД). В то же время в Общероссийском классификаторе по образованию (ОКСО) специальность «фармация» включена в раздел специальностей в здравоохранении. Кроме того, и ФЗ-323 «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» относит фармацевтические организации, в т. ч. аптечные организации независимо от формы собственности, к системе здравоохранения.

Мы считаем, что такое несоответствие в нормативно-правовом регулировании аптечной деятельности должно быть устранено, и ходатайствуем о внесении дополнений в ОКВЭД — чтобы аптеки получили дополнительный код 086 (деятельность фармацевтических организаций или деятельность в сфере лекарственного обеспечения). Таким образом, они будут по праву представлены и в разделе «Деятельность в области здравоохранения и предоставления социальных услуг».

Сейчас в фармацевтической отрасли внедряется маркировка лекарственных препаратов. Даже если сроки опять перенесут, она все равно станет обязательной. А дальше на очереди — внедрение страхового возмещения. Так вот, без кода 086 аптеки не смогут стать участниками формируемой системы лекарственного возмещения. Потому что в ней работают медицинские организации, которые входят в систему здравоохранения. Не могу не упомянуть в связи с этим и ещё одну проблему, кадровую. Например, награды от министерства здравоохранения — те, что впоследствии учитываются как льгота при выходе медработника на пенсию. Понятно, что частные предприятия будут сами поощрять своих сотрудников. Но наличие кода здравоохранения 086 сделает условия для людей более лояльными и комфортными. А такого кода у нас опять-таки нет.

Что касается влияния эпидемии коронавируса на аптечный сегмент, то мы почувствуем его несколько позже, чем другие отрасли. Это, в общем, традиционно — до фармы все потрясения доходят несколько позднее. Но при этом не становятся слабее.

Все закупки аптечных организаций строятся на системе оплаты товаров. Как правило, сроки внесения оплаты за товар колеблются в интервале 30−40 дней, в редких случаях срок может составлять 90−120 дней. Соответственно, показав колоссальный прирост в марте, согласно своим договорам, мы должны будем рассчитываться за этот товар в ближайшие месяц-полтора. А мы уже в апреле стали падать по выручке. Плюс, повышение цен, связанное с изменением курса валют.

Кроме того, увеличилась нагрузка на аптечных работников в связи с перепрофилированием и закрытием больниц. Провизор, конечно, не лечит. Но, если людям больше некуда пойти за минимальной помощью и консультацией, они идут в аптеку. И провизор консультирует, рекомендует препарат. В рамках аптечной деятельности есть такая норма как фармацевтическое консультирование. Это не касается отпуска рецептурных препаратов. Но, если речь идет о «безрецептурке», мы обязаны консультировать, и мы это делаем, несмотря на то, что экономические показатели от этого не растут.

Плюс не надо забывать о рисках заражения, поэтому расходы на меры безопасности и защиты сотрудников у аптек тоже значительно выросли. Есть, как и у многих, проблемы с арендой помещений. Закрылись аптеки, которые работали в торговых центрах. Но вопросы по аренде никто не отменил. Плюс коммунальные платежи. Плюс летний сезон, который для аптек всегда был низким. Прогноз по спаду на нынешнее лето — до 60%.

К тому же, у нас много социальных обязательств. Фармацевтика — это социальный бизнес. Но… Возвращаясь к началу нашей мысли — по формальным критериям мы торговые организации. Все налоги мы платим наравне с торговыми организациями. Плюс затраты на инфраструктуру. Кассовые разрывы в аптеках уже начались. Если аптека не может рассчитаться за товар с дистрибьютором, дистрибьютор не может рассчитаться с производителем. То есть, возникает единая цепочка последствий для всей отрасли. И она у нас уже на подходе. Но мы обязательно справимся, и по-другому быть не может, ведь на выходе этой цепочки — пациент, человек, которому необходимо лекарственное обеспечение.

— Впервые за долгое время государственный сегмент стал драйвером роста фармацевтического рынка. По итогам 2019 года рынок показал прирост на 17% в рублях и на 7% в упаковках. Такая динамика на порядок превышает показатели прошлых лет. По нашим прогнозам, в 2020 году рынок продолжит расти и драйвером по-прежнему будет государственный сегмент. Как мы можем наблюдать уже сейчас, по итогам первого квартала 2020 года, рынок растет на 28% относительно первого квартала 2019 года, драйвером выступает все так же госсегмент, и его рост составил 61% в стоимостном выражении относительно аналогичного периода 2019 года.

В свою очередь, государственный сегмент растет за счет федеральных проектов в рамках национального проекта «Здравоохранение». Одним из них стал федеральный проект «Борьба с онкологическими заболеваниями», в рамках которого было выделено дополнительное финансирование на закупку противоопухолевых препаратов — в 2019 году в объеме 70 млрд рублей, в 2020 году — 120 млрд рублей, в 2021 году планируется выделить 140 млрд рублей. Также в свете текущих событий выделяются дополнительные средства на борьбу с коронавирусом, что в свою очередь не может не повлиять на динамику рынка.

Что касается цен на лекарственные препараты, в 2019 году средняя цена за условную упаковку составляла 195 рублей, что выше на 3% по сравнению с 2018 годом. Уровень инфляции в 2019 году по предварительным итогам Росстата также составил 3%. Конечно, цены на лекарственные препараты будут продолжать расти, но они будут коррелироваться с уровнем инфляции. Это связано с введением маркировки и перерегистрацией цен на ЖНВЛП. Мы будем следить за ситуацией на рынке очень внимательно, но большого роста в 2020 году мы не ожидаем. Более того, по итогам внедрения данных проектов, в 2021 году возможно некоторое снижение цен. Но об этом можно будет поговорить ближе к концу 2020 года. На текущий момент, по итогам первого квартала 2020 года мы отмечаем рост средней цены на условную упаковку лекарственного средства на 1,2% в розничном сегменте, что явно ниже показателя инфляции.

— Две ключевые тенденции, которые бы мне хотелось выделить, — это рост уровня подготовки фармацевтических производителей к инспектированию и цифровизация фармотрасли.

Что касается инспектирования фармплощадок. С 2016 года наш инспекторат провел почти 2 тысячи инспекций в 71 стране, по итогам которых около 30% было дано отрицательное заключение, и на основании этого Минпромторг России отказал предприятиям в выдаче сертификата GMP. Интересно, что по итогам прошлого года, помимо традиционных для всего мира лидеров в части отказов — Индии и Китая, в антирейтинг вошли страны ЕС (Италия, Германия, Франция, Испания). Предсказуемо наибольшее количество несоответствий наблюдается по вопросам системы качества, производства стерильных лекарственных средств, по вопросам отбора проб исходного сырья и упаковочных материалов, квалификации и валидации. В частности, среди несоответствий системе качества порядка 50% кейсов связаны с несоответствиями регистрационному досье.

Говоря о компьютеризации отрасли, надо отметить, что зачастую быстрое внедрение новых компьютеризированных систем в сочетании с недостаточно налаженной фармацевтической системой качества создает риски использования данных систем. Прежде всего из-за отсутствия гарантий их правильной работы. И, инспектируя производственные площадки, мы видим, что у заводов зачастую отсутствует документация по валидации компьютеризированных систем, начиная с этапа установки, проверки функционирования и заканчивая отсутствием документального подтверждения периодической проверки надлежащей работы системы. Отдельный блок несоответствий связан с отсутствием обеспечения сохранности данных, ограниченного доступа и контроля изменений, подтверждение которых также входит в документацию по валидации компьютеризированных систем.

В условиях распространения COVID-19 российский государственный GMP-инспекторат в лице «ГИЛС и НП» перешел к документарным проверкам: мы осуществляем удаленное инспектирование. Такой подход используется в качестве временной меры, пока инспекторат не может физически выехать на площадку, и применяется только в отношении производственных площадок, проходящих повторную проверку. В рамках риск-ориентированного подхода, как и наши коллеги из FDA, мы изучаем историю соответствия производителя фармпродукции стандартам GMP — смотрим динамику. У нас нет типовых подходов ко всем производствам, которые просят провести проверку на соответствие GMP без выезда на саму площадку — прежде, чем мы примем такое решение, мы внимательнейшим образом изучим досье на выпускаемый заявителем препарат. Например, стерильное производство связано с высокими рисками. Одновременно мы прекрасно понимаем и разделяем инициативы по особенностям исследований, проверок и регистрации, обращения лекарственных препаратов для медицинского применения, которые предназначены для применения в условиях угрозы возникновения и ликвидации чрезвычайной ситуации.

Еще до первой объявленной президентом России Владимиром Путиным нерабочей недели в «ГИЛС и НП» была запущена горячая линия для фармацевтической промышленности с целью совершенствования механизмов реагирования на чрезвычайные ситуации в части лекарственного и медицинского обеспечения РФ. На горячую линию в день поступает порядка 50 звонков, только 20% звонящих оценивают течение дел на предприятии как обычное, остальные говорят о сложной, но управляемой ситуации.

К сожалению, угроза распространения новой коронавирускной инфекции в Москве внесла коррективы в экспериментальные работы нашей R&D-лаборатории — временно они приостановлены. Но, находясь в самоизоляции, наши сотрудники точно не скучают: работая удаленно, продолжают выполнять определенные виды работ:

— Фармацевтический рынок традиционно позже и мягче реагирует на любые экономические потрясения. Это же касается и текущего кризиса, можно сказать, что фармрынок ощутил сейчас только первую волну.

Действительно, аптекам позволили работать в «недокарантин», и продажи этого марта были лучше, чем когда-либо. Однако уже в апреле наступил ощутимый спад, который продолжается и сейчас. По предварительным данным, он достигает 30%. Если говорить о трендах, для производителей это, в первую очередь, нехватка фармсубстанций или резкий рост их стоимости. Скажутся карантинные меры в странах-производителях, нарушение цепочки поставок и валютные колебания. Второй аспект — резкое снижение рентабельности производства части препаратов, на которые государство регулирует цены (ЖНВЛП). Часть препаратов уже перестали производить или ввозить. И, наконец, запуск маркировки лекарственных средств с 1 июля. Пока она не отменена, и вопрос остается открытым.

Для фармдистрибьюторов основными трендами будут рост риска каскада неплатежей от аптек, изменение структуры спроса со стороны аптек и резкое падение спроса к концу апреля, ожидание низкого сезона. Из ключевых трендов на аптечном рынке выделю снижение трафика и выход части аптек за грань нерентабельности, невозможность продолжения ценовых волн для части аптек, ужесточение условий поставки дистрибьюторами (в частности «Пульс» отменил для всех кредит-ноту); сложность выполнения маркетинговых контрактов фармпроизводителей. Кроме того — резкий рост налоговой нагрузки для части сетей, т.к. с 1 июля в связи с запуском маркировки лекарственных препаратов многим аптечным организациям придется перейти на общую систему налогообложения (а норма рынка такова, что большинство участников рынка, даже крупные сети, используют ЕНВД или УСН). Потребителю будут заметны только последствия этих событий. В частности, отсутствие в ассортименте некоторых препаратов (это уже сейчас наблюдается), закрытие части аптек (аптечный рынок очевидно перегрет, такого количества аптек не нужно покупателю) и рост цен на лекарства, который случится ориентировочно в конце июня — июле.