— Новые урбанистические тренды весна-лето 2020 — каковы они?
— Понятно, что в разных странах скорость реакции на распространение вируса отличалась, кто-то был первопроходцем, другие учились на чужих ошибках, но, с учетом того, что более 55% населения Земли проживает в городах, есть универсальные рабочие сценарии, которые дали эффект в течение полутора месяцев.
Прежде всего, администрациям мегаполисов нужно было воплотить в жизнь две новые городские реалии — «социальное дистанцирование» и, более радикальная, добровольно-принудительная самоизоляция. Принявший на себя первую волну пандемии Китай (а за ним и европейские города) закрывал общественные пространства, общепит и торговые центры. Во многом переформатировав торговлю в сторону e-сommerce и задав тренд на будущее: после пандемии оффлайн-реализация товаров и услуг может радикально измениться.
К примеру, в Европе крупные якоря-сетевые супермаркеты покидают торговые центры, им на смену приходят локальные «кочующие» продуктовые ярмарки.
Повышенное внимание уделялось задаче проредить пассажиропоток и сократить внутригородские корреспонденции до 5-10 минут, что примерно соответствует маршруту от дома до продуктового магазина. Тот же Париж уже задекларировал программу «15-минутный город», постулируя доступность всех основных городских сервисов до каждого подъезда в городе.
Задача разделения пользователей дорог решалась переходом приоритета на улицах от личного и общественного транспорта к пешеходам и велосипедистам для свободного и безопасного перемещения, минуя точки скопления. Нью-Йорк сделал часть улиц пешеходными, сократил проезжие части. Париж выделил почти 300 млн евро на строительство 650 км велодорожек. Важность велодвижения для жизни в новых реалиях поняли и в Милане, сузившем проезжую часть ради велодорожек на 35 км улиц.
Однако горизонтально ориентированные города, расширявшие административные границы во второй половине XX века, не смогут полностью заменить велосипедами подвозящий общественный транспорт из периферийных районов.
К примеру, в Петербурге зимой на велосипеде от Металлостроя до Дворцовой не доедешь.
А значит, еще одним трендом должен стать рост автономии удаленных от исторического или делового центра городских территорий, их самодостаточность, комплексное развитие и ставка на локальную экономику. COVID-19 еще раз показал важность реализации полицентричной модели развития агломерации, реализации проектов-спутников, обеспеченных деловой, коммерческой и социальной инфраструктурой. И если верить тому, что человечество еще не раз столкнется с явлениями, подобными нынешней пандемии, то вопрос изоляции, отсечения отдельных районов с сохранением их полной жизнеобеспеченности, становится крайне актуальным.
— Есть ли тренды последних лет, которые в условиях эпидемии показали свою несостоятельность?
— Говорить о несостоятельности городских систем можно будет спустя два-три года после пандемии. Когда мы, во-первых, переживем этот кризис, а во-вторых, сделаем соответствующие выводы. При первом приближении в глаза бросаются какие-то моменты, связанные с недостатками работы устаревшей городской инфраструктуры. Прежде всего те, что приводят к появлению очередей или иным образом ведут к концентрации людей на ограниченной территории. Возможно, есть повод переосмыслить концепцию создания «сити» как единого делового центра мегаполиса. Уже осенью мы узнаем, какой процент арендаторов офисной недвижимости перешел на удаленку. Если этот способ работы покажется работодателям эффективным, мы сможем разгрузить улично-дорожную сеть города как минимум на 15%.
Снова аукнулись градостроительные ошибки, связанные с созданием гигантских спальников со скудной социальной и коммерческой инфраструктурой.
Помните первые «отловы» граждан, нарушивших правило «100 метров от дома»? Потом было решено эти меры не применять. Гражданам, живущим в огромных жилых комплексах, иногда нужно за продуктами не на 100 метров отойти, а на пару километров. Это все издержки отсутствия комплексного планирования и моделирования логистики в таких районах.
— Нужно ли вообще обращать внимание на подобные локальные воздействия (те же эпидемии) и проводить урбанистические новации без оглядки на них? Ведь городская среда должна быть пригодной и устойчивой для жизни «в долгую», а не меняться под воздействием той или иной кратковременной ситуации.
— Если бы Лондон и Париж в XIX веке не обратили внимания на «локальные события» в виде холеры и тифа, боюсь, у нас не было бы централизованного канализования и водоснабжения. Если бы мир не принял в расчет события 11 сентября 2001 года, у нас не было бы современных требований по безопасности на транспорте и общественных местах. Очень часто городские изменения — это ответ на входящие вызовы и кризисы, постепенно превращающиеся в нормы городского планирования.
Несмотря на то, что это уже не первый вирус мирового масштаба, эпидемиологические риски редко прописываются в стратегиях развития городов, которые и определяют нашу жизнь «в долгую». Этот вирус не последний, а значит, мы обязаны учитывать возможность новых пандемий уже сейчас, при разработке нового городского генплана и совместных документах развития с Ленинградской областью. В противном случае мы получим еще одну зону Мурино-Кудрово, которая к пакету известных проблем (путаница с кадастрированием, имущественные и коммунальные вопросы, градостроительные парадоксы, инфраструктурный дефицит) добавит еще и сложную эпидемиологическую обстановку из-за сверхплотной застройки и концентрации населения. Схожая проблема назревает и в Петербурге, на землях бывшего совхоза «Пригородный» в Приморском районе: эта территория могла бы стать отдельным экономическим центром, а Лахта-центр придал бы необходимый импульс, но вместо этого земля была нарезана на лоскуты, распродана и сейчас застраивается без единой концепции.
Надеюсь, что вирус станет тем красным флагом, который продемонстрирует властям, девелоперам и потребителю, что «докризисная» плотность и объемы застройки уже не допустимы, что мы должны пойти по пути строительства малоэтажных и среднеэтажных проектов с невысокой плотностью застройки.
Разумеется, город будущего должен обеспечивать всем жителям комфортную городскую среду. И мы отрабатываем сейчас это при реализации проекта города-спутника Южный. Как добиться этого комфорта? Выстраивая соразмерную и доступную для каждого жителя среду обитания, удовлетворяя все имеющиеся и, что важно, потенциальные потребности. Ведь нам нужно не просто «закрыть» дефицит по торговой недвижимости, детсадам и транспорту, мы должны на основе динамической модели города просчитать общественный запрос на те или иные объекты инфраструктуры на годы вперед, заложить саму возможность появления этих объектов, зарезервировав наделы.
Но горожанам нужен не только комфорт и удовлетворение первичных потребностей. Человек от природы социален, и нам нужно развитие, надстройка, творческий выход — можно называть это по-разному. Современный «умный город» должен заранее предусматривать точки раскрытия человеческого потенциала — научного, трудового, творческого. Реализация человеческого капитала, в конечном итоге, становится большой частью городской экономики. Так и формируется полицентричная модель развития агломерации — через самостоятельные экономические центры, развивающие экономику знаний, творческие индустрии, инновации и новые компетенции.
Вообще, лучше меня о перспективах развития таких городских образований как Южный сказал шведский экономист, футуролог Кьелл Нордстрем, который предсказывает децентрализацию мегаполисов. В частности, он говорит, что вокруг университетов будут возникать поселения единомышленников — людей, которым интересны наука и образование. Прообразами городов будущего Нордстрем считает Кремниевую долину и израильский Реховот. Такие поселки начнут возникать и в других крупных городах мира.
*Публикуется в сокращенном варианте. В полном объеме интервью будет опубликовано в электронной версии журнала «Эксперт Северо-Запад» № 3(3), июнь 2020
