— Работа Уполномоченного по правам человека — это отклик на наиболее острые вопросы, волнующие людей. Как складывается картина обращений в 2025 году? С какими темами люди приходят к вам чаще всего?
— У нас есть целый ряд основных направлений. Таких, например, как социальные права: пособия, пенсии, обеспечение техническими средствами реабилитации. Переписка с Социальным фондом по вопросам оказания услуг гражданам — достаточно значимая часть нашей работы. Кстати, довольно часто случается так, что из обращений к нам, из решенного вопроса по какой-то единичной истории возникают позитивные изменения, которые влияют на систему в целом, меняют ситуацию к лучшему.
В частности, для нас очень важным вопросом является обеспечение жильем детей-сирот, которые в свое время не получили квартиру, а сейчас уже взрослые. Это чаще всего случается с подопечными интернатов, когда из детской системы они переходят во взрослую. Чтобы человеку выйти из учреждения, если он может жить самостоятельно, ему нужна квартира. Но ведь он не реализовал свое право на жилье, и оно у него есть. На примере одного из таких граждан — ему было уже 44 года — мы через суд добились, чтобы его обеспечили квартирой. А после этого Жилищный комитет внес соответствующие изменения в регламенты предоставления жилья такой категории граждан. И сейчас при наличии всех подтверждающих документов их также наряду с выпускниками детских домов включают в списки. И в Петербурге эти люди обеспечиваются жильем практически в течение года.
В других регионах практика разная. Иногда бывает, что есть уже несколько принятых судебных решений, а человеку приходится ждать, когда будет реализовано его законное право. Есть такие территории, которые не могут обеспечить законным жильем эту категорию граждан по той причине, что подходящую жилплощадь просто невозможно найти — объемы строительства жилья в регионе не позволяют это сделать.
Еще один важный блок вопросов — здравоохранение. Но, думаю, эта тема актуальна для всех регионов.
В последние три года много обращений по армейской тематике. Если раньше это были, например, жалобы на военкомат, или обращения по поводу того, как поступить на альтернативную службу, то сейчас вопросы касаются в основном прав участников СВО. В аппарате Уполномоченного выделено два специалиста — именно для работы с этой темой. Чтобы обращения обрабатывались максимально оперативно и качественно, потому что в последнее время их количество заметно увеличилось. Большую работу в этом направлении ведет фонд «Защитники Отечества» и мы с ними активно взаимодействуем.
— А где, на ваш взгляд, источник возникающих проблем? По какой причине появляются сбои, заставляющие людей обращаться за помощью, ведь, если законы работают, то система должна функционировать исправно?
— Социальная сфера очень подвижная. Количество вопросов и обращений к нам увеличивается, как правило, в те моменты, когда происходят какие-то изменения, иногда чисто технические. Например, когда менялся порядок назначения пенсии или пособий. Пока алгоритм отлаживался, гражданам стали приходить отказы. Это связано в том числе и с тем, что обращения подаются в электронном виде, а ведомство само запрашивает подтверждающие документы у соответствующих инстанций. И, например, при указании адреса: в базе МВД написано «корпус 1», а человек указывает «литера 1». И ему приходит отказ. А главное — заявителю не объясняют причину такого решения.
Не могу не отметить одно из важных позитивных изменений, которое стало возможным благодаря тому, что каждый отдельный шаг, случаи из практики сложились в одну цельную картинку и стали основой этих самых положительных изменений. У нас в Петербурге вместо земельных участков многодетным семьям выдают земельный сертификат. И вдруг, после очередных изменений в работе Социального фонда, семьям, получившим электронный сертификат, перестали давать пособия. Потому что посчитали эту сумму доходом. Мы провели большую работу со специалистами Социального фонда. У нас была обширная межведомственная переписка, несколько встреч, в ходе которых мы аргументировали: это не доход, это положенный семье по закону земельный участок, только выданный не в буквальном выражении, а в денежном эквиваленте. Целый год мы работали над этим вопросом. В итоге Министерство труда и социальной защиты РФ подтвердило нашу позицию, в Социальный фонд были направлены соответствующие рекомендации о том, что нельзя считать доходом сумму, которая выдана как эквивалент земельного участка.
— Как выглядит динамика по количеству обращений? Год от года проблем не становится меньше?
— В предыдущие три года количество обращений было примерно на одинаковом уровне. По моим оценкам, у нас в этом году число обратившихся будет даже немножко больше, чем в предыдущие годы. Несколько лет назад у нас на первом месте были жилищные вопросы, сейчас на первый план выходит социальная сфера, здравоохранение и вопросы военнослужащих. Далее по числу запросов в нашей практике — это обращения осужденных, подозреваемых и обвиняемых.
Чем больше узнают об институте Уполномоченного в городе, тем интенсивнее растет количество обращений. И это вовсе не означает, что у нас направо и налево нарушаются права человека. Нередко возникают ситуации, когда человек может думать, что его права нарушены, а на самом деле — нет. В таких ситуациях мы даем разъяснения. Обращения принимаются практически через все доступные каналы: сайт, соцсети, электронная почта. И при формировании статистики мы разделяем потоки. Ситуации в которых действительно требуется помощь — это один блок вопросов. Второй — когда просто требуются разъяснения. На мой взгляд, это разные вещи. В общей сложности в течение года у нас в работе около 7 тысяч обращений.
Важная часть нашей работы — выездные приемы и консультации. Одна из таких традиционных встреч проходит в начале октября — «Ваши права в вопросах и ответах». Она, как правило, бывает приурочена ко Дню пожилых людей. Мы проводим ее совместно с библиотекой имени Маяковского (ЦГПБ имени В. В. Маяковского — прим. ред.). В течение всего рабочего дня люди старшего поколения могут прийти, задать интересующие их вопросы профильным специалистам. В этом году на встрече было представлено 23 организации, начиная от Службы судебных приставов, Социального фонда, и заканчивая организациями садоводов и огородников.
— Какую часть работы составляет межрегиональное взаимодействие Уполномоченных разных субъектов РФ? Насколько такая координация помогает Вам в работе и насколько она способствует тому самому успешному решению текущих вопросов, которое постепенно складывается в системную положительную практику?
— Действительно, Уполномоченные по правам человека из разных регионов России находятся на связи друг с другом. Кроме того, у нас регулярно проходят координационные советы. Как правило, два раза в год. Один — в Москве и один — в регионах. Например, минувшей весной координационный совет проходил в Екатеринбурге и был посвящен защите прав участников СВО. В столице Урала очень хорошо налажена работа и с Министерством обороны, и с воинскими частями. Поэтому именно данная территория была выбрана для этой тематической встречи Уполномоченных.
Сейчас, в конце сентября, координационный совет проходил в Москве. Обсуждали вопросы, посвященные правам лиц, находящихся в учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН): следственные изоляторы, колонии и новое направление — исправительные центры. Я рассказывала о работе специализированных медицинских учреждений. Для Петербурга это очень важный вопрос. В России таких психиатрических больниц специализированного типа с интенсивным наблюдением всего восемь на всю страну. Одна из них находится в Петербурге. И сюда едут люди даже с Дальнего Востока. Они тоже преступники, но по решению суда признаны нуждающимися в лечении. Их охраняет в том числе ФСИН. И там есть много проблем, первая из которых — недофинансирование. Второй важнейший вопрос — маршрутизация. Потому что, когда пациентов приходится везти из Владивостока в Петербург, согласитесь, это далеко не лучшее решение.
Коллеги из других регионов рассказали про работу исправительных центров. Бытует мнение, что после исправительных центров люди социализируются. А по цифрам оказалось, что это не совсем так. Очень много рецидивов преступлений.
Поднималась тема судебно-медицинской экспертизы, состояние конвойных помещений и в целом вопросы, касающиеся конвоирования.
Мы, например, столкнулись с такой несправедливостью: люди, находящиеся в следственных изоляторах, но они еще не поражены в правах, они не осуждены. При этом они не имеют возможности, например, проститься с близким человеком, если он умер. Причем люди, находящиеся в колонии, такую возможность имеют, а в СИЗО — нет.
Второй день работы координационного совета был посвящен пятилетию закона об Уполномоченных. Федеральный закон № 48-ФЗ «Об уполномоченных по правам человека в субъектах РФ» был принят пять лет назад — в марте 2020 года. Некоторые коллеги считают, что уже настало время его актуализировать. Одно из предложений — добавить полномочий. Моя позиция: закон на тот момент был достаточно хорошо проработан. Единственный момент, на который я бы обратила внимание — есть регионы, где у Уполномоченного не предусмотрен аппарат, а это важно. Штат помощников должен быть — в одиночку с тем объемом, который есть, не справиться.
У нас есть ряд общих моментов, которые характерны для всех. И есть специфика отдельных регионов.
— В продолжение темы о работе «на местах». Большой блок в графике Уполномоченного составляют регулярные выезды в организации: интернаты, колонии, больницы. Что вам дает полученная информация и как она используется для улучшения работы системы?
— Выбирать актуальную сферу и уделить ей более пристальное внимание — хорошая практика, которая уже становится традицией. Например, в один из предыдущих годов мы с сотрудниками объехали все хосписы. Еще в один из годов поработали над вопросами онкологической маршрутизации. Это был период, когда онкологическая служба была преобразована, появились центры амбулаторной онкологической помощи (ЦАОП). Нам стало поступать очень много обращений: люди не могли разобраться в алгоритмах получения специализированной онкологической помощи. И вот мы год занимались вопросами маршрутизации. По итогам проведенного мониторинга мы внесли свои предложения в Комитет по здравоохранению. То есть, с одной стороны, это часть плановой работы, с другой — ответ на наиболее острые вызовы времени, попытка, используя возможности в рамках наших полномочий, найти решения актуальных проблем. Именно этим объясняется то, что в нынешнем году решили более внимательно изучить вопросы, касающиеся рождаемости, абортов. Понять причины, почему показатель числа абортов остается на достаточно высоком уровне, что можно сделать для его снижения. На сегодняшний день мы посетили учреждения, которые работают при роддомах. В ближайшее время хотелось бы посмотреть несколько районных.
