В рамках форума была открыта выставка о карнавалах в творчестве Михаила Шемякина, где представлены работы художника, все, что происходит с «ожившей» маской. Если в идеале карнавал — полная свобода творческого самовыражения, то его восприятие через призму выставки диаметрально противоположно.
После пресс-конференции «Эксперт С-З», который выступил информационным партнером Культурного форума, обсудил с Вячеславом Полуниным русский карнавал, театр без артистов, внутреннего Гоголя и жизнь как произведение искусства.
— Вы пригласили на форум иностранных организаторов традиционных и современных карнавалов для того, чтобы их опыт помог возродить карнавал в России?
— Не для того, чтобы возродить, а просто, чтобы понять, какие сегодня есть успешные места, где карнавалы показывают себя во всю ширь. Всегда интересно, если кто-то что-то делает параллельно. Это для тебя вдохновение.
— Сейчас обсуждался вопрос трудности адаптации карнавала под наш менталитет...
— Ничего не надо адаптировать. У русских свой карнавал. Когда мы в 1993 году делали первый карнавал в Питере, нам это не стоило никаких трудностей. Собрались 300 человек, 3 дня и 3 ночи делали наш современный карнавал, и никаких проблем не возникло.
— Вы — посол из мира детей в мир взрослых. И если дети счастливы сами по себе, то почему взрослым нужно помогать быть счастливыми?
— Заблудились. Дела, которые они считают более важными, потом оказываются совершенно не важными. В общем, им нужно время от времени напоминать, зачем человек родился, и куда он идет.
— Желание пробить головой потолок, которое заставляет вас двигаться дальше, есть сейчас? Вообще должно ли оно пропадать?
— Ты открываешь дверь в следующую комнату, пока ее обживешь, потом — в следующую комнату. Сейчас я делаю театр без артистов. Уже как минимум год этим занимаюсь. Это не выставка, но серия каких-то пространств, где публика сама включается в действо. Я делаю антологию своих проектов и создаю такие ситуации, когда публика сама себя развлекает. Сама разбирается с тем новым пространством.
— Вы ассоциируете себя с Гоголем, какую-то другую сторону вашей личности. На мой взгляд, Гоголь мрачен, аскетичен и болезненно уязвим. Это трудно соотнести с вами, но, когда внутренний Гоголь побеждает, как вы побеждаете его?
— Это значит, я заблудился. Попал в капкан, который сам себе поставил. Нужно разобраться, как выбраться из этого положения. Я делаю это время от времени. Ну и что? Не туда поехал. Разворачивайся. Нужно быть там, где ты чувствуешь свое предназначение, а не там, куда случайно заскочил.
— Если вы помогаете взрослым, то вам помочь некому, получается, вы как Мюнхгаузен для самого себя...
— Ну, и нормально.
— Вас часто путают с Дедом Морозом...
— Да, меня даже в Лондоне попросили открывать городскую елку вместо Деда Мороза, и я с удовольствием это сделал.
— У Вас правда всегда в кармане конфеты, даже сейчас?
— Сейчас нет, потому что сегодня я пришел на такое серьезное мероприятие в торжественно черном. Поддержал Мишину атмосферу.
— Несколько лет назад были востребованы такие темные стороны юмора, как ирония и цинизм. Какой юмор актуален сейчас?
— Никогда не интересуюсь тем, кто и что модно, актуально, как и что сейчас наиболее... Делаю всегда то, что мне нравится, и все.
— Когда вы были директором петербургского цирка, поняли, что нельзя соединять молодежь и старую школу вместе. С чем это связано? Почему идеи молодых остаются невостребованными?
— Не обязательно зачеркивать путь другому человеку, если ты с ним не согласен. Просто встань в другом месте и делай то, что считаешь нужным.
— Да, но если стоят на этом...
— Значит, придется искать или чердак, или подвал, или другое свободное, никому не нужное место, и там начинать новый цирк. Потому что в старом месте старые концепции, и пусть она с ней живет.
— Как сделать свою жизнь произведением искусства?
— Я думаю, что нужно любить себя. Если ты любишь себя, странно, что ты теряешь часы и дни, секунды, недели, месяцы и годы, делая не то, от чего тебе было бы радостно.
— Быть клоуном — это больно? Ваша профессия требует откровенности до степени уязвимости...
— Ну, почему? Ты же делаешь для других, это вынимает что-то из тебя и отпускает. Иначе это сидит занозой. А так ты это открыл и отдал другим. Все. Ты с этим расстался.
— Вы говорили, что в цирке утеряна поэзия. Как ее вернуть?
— Не надо возвращать. Нужно строить рядом другой цирк. Там поэзии полно.
Санкт-Петербург
