— Как повлияла пандемия и связанная с ней новая реальность в экономике и банковском рынке на стратегию Банка УРАЛСИБ? Были ли в ней предусмотрены подобные стрессовые сценарии, или все же многие аспекты этого кризиса стали неприятным сюрпризом для банкиров?
— Стратегию нам менять не пришлось по ряду причин. Прежде всего потому, что в ее основе лежит контрцикличная модель — в некризисные годы мы не так активно, как некоторые наши коллеги, наращиваем кредитные портфели, однако делаем это сознательно, чтобы быть готовыми к возможному кризису. То есть, мы не предполагали наращивания рисков — ни рыночных, ни кредитных, поэтому и случившиеся весной 2020 года события практически не оказали на нас значительного влияния.
Что касается стресс-сценария, то большинство параметров в макроэкономике, которые сложились этой весной, были в наших ожиданиях и прогнозах, и мы видели, что наши системы защиты или управления рисками выдержали. Более того, при подготовке стратегии мы изначально очень консервативно подходили к нашему балансу, стресс-тесты строили излишне жесткими, и в прогнозах изначально закладывались более сильные удары и худшие варианты развития событий, которых в реальности мы в сложившейся ситуации не увидели.
Но, несмотря на то, что наша стратегия была верной, сложившаяся ситуация все равно заставляет задуматься — стоит ли ее пересматривать? Но тут есть два важных вопроса. Первый — как изменился потребитель и его поведение, предпочтения. Информации, чтобы ответить на него, пока недостаточно. И второй вопрос, который, возможно, ключевой — а все ли худшее уже случилось? Здесь по-прежнему много неопределенности. Наблюдаются признаки второй волны эпидемии в странах, которые ослабили ограничения. Количество заболеваний коронавирусом в мире по-прежнему велико, и как это в целом отразится на экономике — пока непонятно.
Поэтому стратегию мы сейчас не меняем, но можем подумать об этом, если появятся основания для этого.
— Стали ли россияне более осторожными к получению кредитов? А с другой стороны — ужесточили ли банки требования к заемщикам?
— Ситуация в первые месяцы различалась в зависимости от вида кредитования. В апреле-мае мы видели достаточно большое падение объема заявок на автокредитование и ипотеку. Но это, скорее, вопрос технологический: были закрыты автосалоны, ограничены возможности просмотра квартир и регистрации сделок. Но при этом мы увидели рост количества заявок на потребительские кредиты. Здесь, возможно, свою роль сыграло желание заемщиков взять деньги впрок, чтобы обеспечить себе определенную финансовую «подушку безопасности» в неспокойное время.
После того, как основные ограничения были сняты, снижение по автокредитам сменилось существенным ростом объема заявок и выдач в июне. Мы также видим рост по ипотеке, здесь свою роль сыграли госпрограммы. Те, кто откладывал покупку недвижимости, но при этом сохраняет возможность обслуживать долг, сейчас могут реализовать свой интерес на более привлекательных условиях. Количество заявок на потребительские кредиты находится на более высоком уровне, чем до кризиса, но объем выдач меньше.
Некоторое ужесточение политики в отношении заемщиков со стороны банков наблюдалось, но подход был дифференцирован: одни банки очень сильно уменьшили выдачи, а другие — постарались сохранить возможность кредитоваться. Мы в УРАЛСИБе скорректировали некоторые моменты, снижение было, но незначительно. Но тут надо говорить, наверное, не только о том, что банки ужесточали политику, но и о том, что снизилось количество клиентов, которые соответствуют требованиям банков. Есть отрасли, денежный поток в которых находится под большой угрозой, а значит, ухудшилось и финансовое состояние сотрудников, работающих в этих отраслях. И банки должны это учитывать, потому что это будущее обеспечение долга. Заемщики же, которые не потеряли доход и не ожидают этого в ближайшем будущем, разницы не заметят.
— Насколько востребован сегодня такой продукт как ипотека с господдержкой?
— В мае-июне текущего года в Банке УРАЛСИБ он обеспечил примерно 50% заявок и около 40% выдач от общих объемов ипотечного кредитования. С весны мы получили более 11,5 тысяч заявок на ипотеку, это кредиты по программам «Ипотека для семей с детьми» и «Ипотека 6,5%». Общий объем кредитования по ним превысил 6 млрд рублей.
Ипотечные программы с господдержкой дали хороший стимул к росту и рынку жилья, и ипотечному кредитованию. Условия по процентной ставке стали более привлекательными. Еще никогда в России не было ипотечных кредитов под 6-7%. Если говорить о рынке недвижимости, то сейчас есть интересные предложения от застройщиков. Поэтому те, кто раньше откладывали покупку, и при этом сохранили финансовую возможность обслуживать кредит, сейчас могут оформить ипотеку на более интересных условиях, чем полгода-год назад.
— Как будет развиваться ситуация на банковском рынке дальше? Куда будут двигаться банки, и к чему в итоге они придут?
— Способность быстро перестроиться, адаптироваться к быстро меняющейся ситуации, обеспечить непрерывность деятельности в новых условиях — все то, что многие банки продемонстрировали в период самоизоляции — видимо, будет «навыком первой необходимости» и в дальнейшем.
Очевидно, что онлайн стал существенной частью нашей жизни и нашей работы. На рынке активно развиваются онлайн-каналы и сервисы, различные экосистемы, цифровое партнерство. Это тот формат, который востребован сегодня, и будет развиваться в дальнейшем. Банки идут в Е2Е онлайн-процессы практически по всем ключевым продуктам. В нашей жизни стало больше дистанционных услуг, мы увидели, что способны оказывать услуги на новом уровне в нужном объеме, определенным стандартом нашего взаимодействия стала доставка, банковских карт, например. Эти моменты также будут продолжать развиваться.
Период самоизоляции также подтолкнул активное развитие партнерского взаимодействия. Мы видим, как компании все чаще запускают совместные проекты, или пользуются онлайн- и оффлайн-инфраструктурой друг друга — для снижения негативного эффекта режима ограничений для бизнеса и привлечения новых клиентов через альтернативные каналы продаж.
При этом не стоит думать, что офисы уйдут в прошлое, поскольку многие клиенты предпочитают живое общение с банковским менеджером. И в итоге мы, скорее всего, увидим комбинацию двух форматов, направленных на решение разных задач. В онлайн по максимуму уйдут простые сделки, стандартные операции, которые можно сделать буквально в один клик. Но в сложных сделках — ипотека, инвестиции — когда нужно получить консультацию профессионала, оценить альтернативные варианты оффлайн сохранит свое значение.
При этом офисы банков станут своеобразными шоу-румами банковских услуг — примерно также, как это происходит в онлайн-торговле одеждой. Здесь можно привести такую аналогию: чем сложнее и дороже одежда, тем больше мы хотим ее предварительно примерить, понять, правильный ли выбор мы делаем. Именно поиск оптимума, наиболее эффективной комбинации оффлайна и онлайна — критически важен для банков, и этим вопросом все будут заниматься в ближайшей перспективе.
