Два последних месяца мы активно наблюдаем попытки власти помочь бизнесу. Не сказать, чтобы успешно. Основные меры господдержки направлены на наиболее пострадавшие отрасли и на тех, кто попал в список системообразующих предприятий. Что в общем-то логично: первые — самые очевидные кандидаты для помощи, а последние имеют огромное лобби. В связи с этим фактически весь блок компаний среднего и крупного бизнеса, а также не проходящие по формальным критериям (несоответствие основного ОКВЭД, даже минимальные налоговые задолженности и т. п.) МСП оказались предоставленным сами себе. Без защиты и поддержки.
И вот что интересно: у большинства компаний, оставшихся без поддержки, вообще нет GR-блока. То есть они не то что системно, а чаще всего вообще никак не взаимодействуют с властью. Ни на региональном, ни на федеральном уровне. До сих пор многие предприниматели и топ-менеджеры недооценивают важность GR. До недавнего времени они считали, что этот блок их не касается совсем, в лучшем случае работая через отраслевые объединения и ассоциации. Но COVID заставил поменять отношение. Я это вижу, как по появившимся запросам на подбор GR-специалистов, так и по участившимся обращениям на услуги, связанные с комплексным GR-сопровождением.
На мой взгляд, наличие штатного GR-щика — один из немногих реальных механизмов, чтобы защитить свои интересы в новой посткоронавирусной реальности. Ведь сейчас в экономике поменяются многие производственные цепочки «производитель-поставщик» и перестроятся бизнес-процессы. Рынки потребления также изменятся. На фоне этого возникнет необходимость в создании сильных отраслевых объединений для продвижения системных предпринимательских инициатив на разных госуровнях.
Кроме того, система государственных закупок также трансформируется. Большую часть конкурсов перенесли на второй квартал этого года, наметилась тенденция по увеличению госзакупок в тех сферах, где они ранее не были сильно распространены, введена упрощенная система доступа к ним с единым поставщиком. Последние годы влияние регулятора на бизнес постоянно усиливалось, многие отрасли фактически стали государственными. И пандемия только усугубила эту ситуацию.
Каждый пункт — это вызов для бизнеса. Уверена, что отразить его силами прежней команды вряд ли удастся. И если раньше основными заказчиками GR- и лоббистской деятельности были в основном иностранные компании, то сейчас она становится обязательной для всех. Больше всего будут нуждаться в GR-специалистах строительство и все смежные направления, финансовый сектор (банки, страховые и лизинговые компании), обрабатывающая и добывающая промышленность, IT-компании, фармацевтика.
При этом количество квалифицированных специалистов с релевантным опытом на рынке сильно ограничено. И значит, стоимость их будет расти. Сейчас, по нашему опыту, средний уровень совокупного дохода директора по GR колеблется от 120 до 300 тысяч рублей по Петербургу и от 200 до 500 тысяч рублей по Москве.
Медицина и образование, слабые места которых оголил кризис, в ближайшее время начнут коренную перестройку. Игрокам в этой сфере, чтобы их интересы были учтены, остро потребуются внутрикорпоративные лобби. Отдельным блоком идут технологические компании, меры поддержки и отраслевые инициативы которых сильно отличаются от классического бизнеса. Так же, как и рынок инфраструктуры, крупных проектов, в том числе на принципах государственно-частного партнерства. Учитывая реструктуризацию, которая их ожидает в ближайшие годы, GR-профи станут чуть ли не главнее финансовых директоров.
Предприниматель и региональный координатор «Клуба лидеров» в СПб и ЛО
На мой взгляд, рынок столкнется с классическими ножницами. С одной стороны, востребованность услуги по комплексному GR-сопровождению и осознание ее необходимости собственниками бизнеса для удержания и развития. С другой — неготовность платить за эту услугу ее реальную рыночную стоимость, а также психологические сложности в восприятии ценообразования GR как любого консалтинга, где трудно отличить красивую упаковку от реального результата, и во многом сделки строятся на доверии, ощущениях и предыдущем опыте, коего нет у многих потенциальных интересантов. То же и в отношении GR-специалистов, кадровый запрос на такого рода компетенции вероятнее всего столкнется с отсутствием должного количества профессиональных кандидатов с релевантным опытом.
В этих условиях, бизнес будет стараться обращаться за аусторсингом на хаотичный рынок, на котором работают или крупные GR-агентства, доступные только для крупного бизнеса и не нуждающиеся в рекламе и притоке новых клиентов, или классические «решалы», эффективность и прозрачность работы которых сложно оценить и предугадать. «Большая четверка» деловых объединений, Агентство стратегических инициатив и другие организации хороши в решении или очень верхнеуровневых, общих, системных, или, наоборот, нишевых задач. Все, что касается частных проблем, индивидуальных запросов и глубокой отраслевой проблематики, остается без представительства, кроме тех случаев и отраслей, где есть уже сформированные сильные ассоциации, имеющие вес и возможности. Но большинство пострадавших отраслей такого представительства не имеют.
Как результат, взаимоисключающие предложения отраслевых объединений сферы услуг о реформировании (упразднении) Роспотребнадзора и инициатива ТПП о переносе на год внедрения законов «регуляторной гильотины». Хотя совершенно ясно, что помимо мер поддержки, вся отраслевая борьба и возможности для бизнеса на коротком горизонте сосредоточатся вокруг отраслевых стандартов и ограничений в работе, умение пробивать, отстаивать и доводить до реализации решения в которых будет цениться в ближайшее время больше всего.
Я бы выделял контур работы, где открываются новые рыночные ниши для поиска GR-специалистов и построения команд в создании новых отраслевых ассоциаций (союзов) в сфере высокотехнологичного бизнеса, IT, медицины, образования и сферы услуг, реализации комплексных GR-проектов, специалистов для эффективных бизнес-объединений межотраслевого типа, и профильных GR для крупного бизнеса.